— Кто эта Лёля? — спросил он, и изрезанное сердце рухнуло, погребя меня под сверкающим битым стеклом. Он не узнал меня! Десять лет забвения, ни слова, ни взгляда.
Рикша остановился у небольшого магазинчика торгующего пряностями, чаем, тесьмой и прочей текстильной мелочью. Нас тотчас же окружила толпа из чумазых мальчишек-носильщиков, протягивающих худые руки и громко кричащих:
— Кули, кули!
На головах мальчишек чудом держатся плетеные корзины, грязные тела обвиты неразличимого цвета тряпками. Мы скрываемся в спасительной прохладе лавки и хозяин, цыкнув на ораву, закрывает пригласительно звякнувшую колокольчиком дверь. Пахнет здесь удивительно, тонкой смесью душистых трав, явно корицею и популярным карри. Банки и коробочки разнообразных форм и объемов, заполняются при покупателях, взвешиваются на старых весах с металлическими аптечными гирьками и упаковываются в твердую вощеную бумагу. Любезный хозяин предлагает нам чаю, усадив на низкую банкетку.
— Некогда чаи распивать, — одернула меня Тайка — последний рейд и в гостиницу. Мне этот Коломбо во где сидит!
Тайка показала, где сидит у нее пыльный, раскаленный Коломбо, на что хозяин отреагировал новым предложением — холодной минеральной водой.
— Не вздумай! — Тайка чуть не ударила меня по рукам — Помнишь, тот анекдот про пассажира, попросившего слабительного на рейсе Дели — Москва?
— Ты собралась рассказывать мне бородатые анекдоты? — спросила я, повернув не остывшее еще лицо к вентилятору.
— Твоя идея ехать на рикше, я предлагала подождать такси.
— Времени нет, через час отъезд в аэропорт, экипаж будет ждать, и командир напишет замечание.
Я пошла вдоль рядов магазинчика, разглядывая товары, пока Тайка торговалась с хозяином на прекрасном английском языке. Раздавшийся звонок мобильного телефона привлек ко мне внимание помощника, смуглолицего, с красивыми по-индийски миндалевидными глазами юношу. Вытаскивая телефон на свет, я как фокусник доставала из объемной сумки различный женский хлам, по закону несправедливости, требуемый предмет оказался на самом дне.
— Алло! — громко крикнула я в микрофон.
— Здравствуйте, мне передали записку с этим номером — он произнес это чужим голосом, каждое слово пронзало мое сердце, как пуля лобовое стекло, и трещины побежали струйками замерзшей воды, но оно держалось каким-то чудом, мое бронированное годами сердце.
— Но… мне сказали, что вас найдут только завтра, — голос подвел меня, придушенная фраза проникла в мембрану, исказив его до неузнаваемости.
— Кто эта Лёля? — спросил он, и изрезанное сердце рухнуло, погребя меня под сверкающим битым стеклом. Он не узнал меня! Десять лет забвения, ни слова, ни взгляда. Он забыл!
— Она только просила передать, — сказала я, вдруг решив, что было большой глупостью писать ему эту злосчастную записку, с приветом и нелепым вопросом «как дела?», с подписью Лёля и номером моего мобильного.
— Где она? — прервал он мои оправдания.
— В Москве, — соврала я — День назад она узнала, что вы назначены генеральным представителем в Шри-Ланке. Вот велела передать записку.
— Что ж, спасибо, — разочарованно успел поблагодарить он, как над всем Коломбо раздался зычный рев: «Ольга, опаздываем!».
Телефон выпал из моих рук, и ударившаяся об пол «раскладушка» явила миру две половинки и даже некоторые потроха. Я безвольно опустилась на пол, на отмерянные смуглым помощником яркие метры на сари для местных модниц. Ароматы пряностей вернулись ко мне вместе с действительностью и склонившейся ко мне стройной фигуркой Тайки в форменной блузке с «птичкой» на кармашке.
— С ума сойти, Ольга, ты чего тут улеглась? Тебе плохо? Ой, мы опаздываем! Такси, такси! — последнее было обращено к оторопевшему от последних событий хозяину.
На наше счастье такси приехало быстро, путешествие на рикше я бы сейчас не выдержала. Стряхнув шелковые нитки тканей, приставшие к форменной юбке, Тайка усадила меня с автомобиль и, погоняя таксиста по-английски и по-русски, как могла ускоряла наше возвращение в «Холлидей Инн». Мы влились в хаос непрерывно гудящего автомобильного движения столицы Шри-Ланки. Кстати сказать, тут кто как хотел, тот так и ехал, свое возмущение аборигены выражали яростным нажатием на клаксоны, а остановки на светофорах сопровождались хороводом нищих вокруг машин с пассажирами-иностранцами.
Я, уткнувшись лбом в стекло, слышала звуки города сквозь воспоминания. «Кто эта Лёля?». Он не узнал меня! Десять лет. Кто эта Лёля?
У входа в гостиницу стоял ожидающий экипаж автобус. Тайка с облегчением вздохнула:
— Ну, мать, нам повезло.
Наш экипаж в боевой готовности расположился в холле отеля, командир и помощник представителя раздали всем паспорта, служащие погрузили багаж в автобус и мы отбыли на вылет.
Преодолев все заградительные посты службы безопасности, автобус подъехал к терминалу с красной горящей надписью DEPARTURE. Знакомая фигура у автомобиля припаркованного рядом со служебным входом, вызвала во мне внутреннюю дрожь.
— Ого! Нас провожает генеральный! Вот это честь, — сообщил удивленный командир. Из автобуса я выходила последней. На глазах у изумленных коллег, он отвел меня в сторону и сердито сказал:
— Ты знаешь, мне и в страшном сне не могло присниться, что через десять лет у нас будет такая встреча. Почему не позвонила заранее? Почему обманула меня? Когда я услышал «Ольга», тут же понял в чем дело, да ты не отвечала. Я, как мальчик просмотрел все пассажирские листы и полетное задание!
— Я сменила фамилию.
— Понятно.
— Я написала эту записку, оставила свой номер. А ты… Ты не узнал меня.
— Пойми, я не ожидал.
— Спросил, кто эта Лёля…
— Я не имел право на ошибку.
— Ты женат?
— Лёль…
— Прости, так по-глупому вышло, перед вылетом я узнала о твоем назначении и мне пришла эта идиотская мысль с запиской. Не надо было.
— Лёль, а ты все такая же. Ты вечно себя мучила вопросами.
— Ну ладно, Славка, мне лететь надо. Смотрят все.
— Я буду ждать тебя Лёль, ты взрослая девочка, не задавай себе вопросов.
— Ты всегда меня называл взрослой девочкой. Прощай.
— До свидания.
Я шла по коридорам аэропорта города Коломбо, стройная девушка в голубой униформе стюардессы, с гордо поднятой головой, по красивому лицу слезы торили две дорожки.